Глобализация капитала и налоговое планирование для состоятельных семей: золотые визы, вторая гражданство и новые налоги

Современные ультраобеспеченные семьи (Ultra High Net Worth Individuals, UHNWIs) все чаще ведут глобальный образ жизни и диверсифицируют свое присутствие по всему миру. Их активы распределены по разным странам, дети учатся за границей, бизнес структурирован через международные холдинги, а у самих владельцев – несколько резидентств и гражданств. Мы много работаем в международном направлении и рассказываем о примерах таких сложных структур, например Колумбийский кейс, немецкий взгляд, пре-имиграционный план для США и другие. Такая глобализация богатства открывает новые возможности для инвестиций и защиты наследия, но одновременно усложняет управление капиталом.

В данной статье мы расскажем про:

• Опыт Индии в выводе капитала за рубеж и создании офшорных зон;
• Стратегические подходы к инвестициям в эпоху информационного шума;
• Последние налоговые инициативы США;
• Золотая виза ОАЭ и рост привлекательности ОАЭ для богатых мигрантов;
• Значение программ «золотых виз» и второго гражданства, изменения в политиках Сингапура и Гонконга;
• А также эволюцию культуры финансового консультирования состоятельных клиентов;
• И не только!

Приятного чтения.

За последнее десятилетие индийские семьи разбогатели и по-новому оценили ценность глобальной мобильности, поэтому такой интерес только растет и вряд ли пойдет на убыль. Однако вывести крупные суммы из Индии непросто: основное препятствие – жесткое валютное регулирование. В отличие от многих стран, где главным ограничителем служит налогообложение, в Индии движению капитала мешают в первую очередь нормы контроля за обменом валюты. Существуют строго определенные юридические маршруты вывода средств за рубеж, и семьи UHNW активно пользуются всеми доступными лазейками.

Помимо чисто инвестиционных мотивов (доходность, диверсификация валютных и страновых рисков), индийских богачей за границу тянет и соображения личной и семейной гибкости. Многие оформляют резидентства или гражданства других стран, чтобы свободно путешествовать и жить в нескольких точках мира. Например, дети часто учатся в США или Великобритании, и родители заранее думают о видах на жительство там. Семьи заводят недвижимость и бизнес в Дубае, Сингапуре, Лондоне – не только ради прибыли, но и чтобы иметь базы за пределами Индии. Как отмечают специалисты, за последние 10 лет мобильность индийских состоятельных семей возросла экспоненциально. Показательно, что по данным наших партнеров Henley & Partners, в 2024 году Индия потеряла чисто около 4.300 миллионеров миграцией (то есть выехало больше, чем приехало), занимая 3-е место в мире по оттоку богатых людей. Одновременно Объединенные Арабские Эмираты показали крупнейший чистый приток (+6.700 миллионеров), становясь новым магнитом для капитала. Эти цифры подчеркивают: тренд на глобализацию индийского богатства реален и подтверждается перемещением людей и денег.

В итоге, несмотря на строгий контроль, самые изобретательные и решительные индийские UHNW семьи используют комбинацию всех доступных легальных путей, чтобы разместить часть состояния вне родины. Они нанимают юристов для хождения по тонкой грани правил, объединяют усилия семьи (например, суммируя лимиты LRS на всех членов) и даже лоббируют постепенную либерализацию. Основная цель – добиться диверсификации юрисдикций и свободы географического маневра, не вступая при этом в конфликт с законом. Такая стратегия требует терпения и компетентного сопровождения, но богатые индийцы готовы платить за решения: как только открывается новая возможность (например, ослабление ограничения RBI или окно в Gift City) – ей сразу же стараются воспользоваться.

В эпоху тотальной информатизации и круглосуточных новостей одной из сложных задач для инвесторов становится отделение значимого сигнала от шума. Состоятельные клиенты ежедневно сталкиваются с потоком новостей – от политических скандалов до скачков рынков – и порой склонны эмоционально реагировать на них. Однако профессиональные UHNW-финансовые советники подчеркивают необходимость стратегического хладнокровия. Ключевой принцип – фокус на долгосрочной перспективе и целях семьи, а не на сиюминутных колебаниях конъюнктуры.

Рынки могут резко реагировать на политические события (торговые войны, выборы и т.п.), однако семейный капитал создается на десятилетия вперед. «Ничего не меняется в одночасье», – напоминают управляющие, – «и мы не должны дергаться из-за каждого шумового события». Вместо этого портфель и в целом структура активов строится под долгосрочные тренды и потребности семьи, с учетом следующего поколения, и корректируется только при по-настоящему фундаментальных изменениях.

Конечно, полностью игнорировать новости нельзя. Наша задача, как специалистов по планированию – «держать руку на пульсе» макротрендов и быть в курсе потенциальных рисков, но при этом служить «глушителем» эмоциональных импульсов клиента. В беседах с семьями мы стараемся разъяснять, какие события действительно требуют реакции, а какие – нет. Например, геополитическое обострение между США и Китаем – значимый тренд, его учесть нужно (скажем, снижая долю активов, зависимых от этой связи). А вот твит какого-нибудь политика или краткосрочная волатильность рынка – информационный шум, на который не стоит тратить нервные клетки и менять курс инвестиций.

Еще один аспект стратегического подхода – учет интересов нескольких поколений. Семейный капитал часто обслуживает не только текущие нужды основателя, но и будущие запросы его детей и внуков. Поэтому горизонт планирования удлиняется, а значит, текущие «шумы» кажутся менее значимыми. Мы регулярно стараемся напоминать своим клиентам: вы инвестируете не только ради себя, но и ради благополучия наследников, а им деньги понадобятся через 10, 20, 30 лет. Следовательно, краткосрочные провалы рынка могут быть просто статистическим рябью на графике, если взглянуть на него с дистанции поколения. Такой family office-подход – по сути, частичная институционализация семейных денег – помогает выработать иммунитет к информационным перегрузкам.

Любопытно, что роль советника UHNW-клиента выходит далеко за рамки собственно инвестиций. По мере углубления отношений с клиентами зачастую обсуждения могут уйти в сферы, не связанные напрямую с портфелем. Встречается полуироничное выражение: «финансовый советник становится для семьи чуть ли не психотерапевтом». На практике это означает, что доверенный консультант беседует с клиентом о любых волнующих его вопросах – от продажи недвижимости и перестройки бизнеса до личных дилемм вроде «стоит ли сыну идти по семейному делу или лучше заняться своим?».

Нередко бывает, что из запланированных двух часов с клиентом - портфелю уделяется лишь пять минут, остальное время обсуждаются семейные дела и жизненные решения. Подобное возможно только при высочайшем уровне доверия, но именно к этому и стремятся лучшие советники: знать семью так хорошо, чтобы быть первым звонком по любому важному поводу, а не только при движениях рынка. Такой глубинный, персонализированный подход позволяет лучше понимать конечные цели клиента и соответственно настраивать стратегию управления капиталом.

Ведение глобального образа жизни неминуемо сталкивает состоятельных людей с разнообразными фискальными режимами. Как профессиональные UHNW-консультанты мы советуем уделять внимание изменениям налогового законодательства крупных юрисдикций, прежде всего США, поскольку они способны оказать трансграничное влияние. Важно держать в поле зрения все, что происходит в Америке – там сейчас зреют инициативы, способные затронуть даже иностранцев.

В фокусе всеобщего внимания оказался свежий пакет американских налоговых поправок – неофициально прозванный «One Big Beautiful Bill» (ироничная отсылка к риторике уже упомянутого выше Дональда Трампа). В этом законопроекте, продвигаемом Конгрессом в 2025 году, содержится несколько новаций, вызывающих беспокойство у международных инвесторов.

Примечание: на момент публикации этой статьи (начало июля 2025) он был принят.

Однако формулировки законопроекта оказались довольно широкими, что породило неопределенность: будет ли такой сбор распространяться только на мелкие личные переводы, или любой вывод средств из США – скажем, перевод крупного капитала из американского банка на счет в Швейцарии – также подпадет под налог. Сейчас пока в точности не было ясно, кого именно коснется новая мера, так как существуют противоречивые трактовки этого предложения. Возможно, конечный вариант сузит базу налога (например, до переводов безналоговым резидентам США), но готовность законодателей к столь нестандартному шагу насторожила многих состоятельных нерезидентов, держащих деньги в Соединенных Штатах.

Планируется, что если эта норма будет принята, то вступит в силу она не ранее 2026 года. То есть даже при одобрении в 2025-м у людей будет время (примерно до 1 января 2026) подготовиться и, при необходимости, скорректировать финансовые потоки. Консультанты в таких случаях призывают клиентов сохранять спокойствие и не предпринимать хаотичных действий на стадии обсуждения закона. Во-первых, не факт, что мера пройдет в исходном виде – ее могут смягчить. Во-вторых, обычно между принятием и запуском налога есть лаг времени, что дает возможность заранее спланировать оптимальные шаги.

Например, если у некоего иностранца-X запланирован вывод крупной суммы из США, и налог все же введут, можно попробовать провести транзакцию до вступления нормы в силу или, наоборот, структурировать перевод через исключения, которые наверняка появятся. США, похоже, «берут налоговые уроки у Индии», поскольку подобный сбор по сути копирует индийский механизм TCS (tax collected at source) на зарубежные переводы. В Индии действительно существует налог у источника 5% (с 2023 повышавшийся до 20% на ряд операций) на крупные валютные трансферты за границу, который потом можно зачесть против налоговых обязательств. Американская инициатива очень похожа – предполагается, что уплаченный сбор может быть учтен в общей налоговой декларации, хотя деталей пока мало. Факт остается фактом: тенденция к фискальному контролю над оттоком капитала набирает популярность и в западных странах.

Вашингтон воспринимает такие иностранные налоги как ущемление своих технологических гигантов и финансовых интересов, поэтому возникла идея ответить повышением ставок для граждан и компаний тех стран при инвестировании в США. Конкретно предложено ввести новую статью 899 Налогового кодекса США, которая в случае принятия позволит увеличить на существенную величину – по некоторым категориям до +5–20 процентных пунктов – ставки американского налога на доходы, удерживаемого у иностранных лиц из «неблагоприятных» юрисдикций. Под удар могут попасть дивиденды, проценты, другие выплаты из США за рубеж: например, если сегодня нерезидент из условной Страны N платит 30% налог с дивидендов от американских акций, то в будущем ему могут установить 45% ставку (на +15% больше), если Страна N фигурирует в списке «нарушителей». Кроме того, для компаний, контролируемых резидентами таких стран, предлагается ужесточить правила налоговой отчетности и действия механизма BEAT (анти-эрозионный налог).

По сути, эти положения нацелены адресно на ряд стран (в первую очередь европейских), которые вводят цифровые налоги на американские корпорации или участвуют в инициативе глобального минимального налога, не выгодной США. В Европейском союзе такие налоги уже действуют или планируются, и ранее США даже угрожали торговыми мерами в ответ. Теперь вот – налоговая дубинка. Естественно, иностранные UHNW-инвесторы, имеющие значительные пассивные доходы из США, насторожены: их прибыль может облагаться выше просто по признаку гражданства/резидентства страны, попавшей в черный список.

Пока Section 899 – лишь проект, и, примечательно, летом 2025 года США пошли на переговоры по этому вопросу: Минфин заявил о сделке с партнерами G7, по которой американские компании будут выведены из-под глобального налога Pillar 2, а взамен Конгресс вычеркнет статью 899 из закона. Если компромисс состоится, «ответный» налог может так и не увидеть свет. Однако на момент обсуждения участники отмечали, что «вопросов еще много» – останется ли что-то взамен 899-й статьи, какие лазейки могут использовать власти через старые нормы (Sec. 891 в Налоговом кодексе США уже дает право поднимать ставки против отдельных стран в ответ на дискриминацию). Интересно и то, что введение ответных налоговых мер отложено – по одному из вариантов они вступили бы не ранее 2027 года. Таким образом, ситуация динамичная: возможно, жесткие меры и не будут реализованы, но сам факт их разработки показывает настроения в США.

Нужно также учитывать общеамериканский контекст: в преддверии выборов 2024 года политическая риторика влияет на налоговые идеи. Например, Дональд Трамп, баллотируясь, делает громкие заявления о «больших красивых» реформах, и хотя он не у власти, республиканцы в Конгрессе продвигают близкие ему идеи. Появляются предложения типа «Gold Card» – особой иммиграционной визы за инвестиции (о ней ниже), налог на переводы за границу, новые travel bans* для ряда стран и прочее. Эти инициативы могут меняться по ходу политической борьбы.

Так, за последнее время Трамп успел объявить как о выдаче «золотых карт», так и о новом запрете на въезд граждан некоторых стран. Все это создает атмосферу неопределенности. Богатым иностранцам, имеющим связи с США, важно не паниковать, а держать связь со своими налоговыми консультантами: те отслеживают развитие событий и готовы подсказать, что делать, если закон все-таки примут. Скорее всего, даже при худшем сценарии у клиентов будет переходный период (скажем, до 1 января следующего года), чтобы перестроить финансовые потоки или структуру владения активами.

В ОАЭ сравнительно легко и быстро можно зарегистрировать компанию, открыть банк, запустить офис – особенно по меркам сопоставимых финансовых центров. Действуют десятки свободных экономических зон, где иностранный инвестор может владеть бизнесом на 100% (вне зон требуется местный партнер, но эти нормы смягчены). Процедуры максимально «заточены» под эффективность: по свидетельству консультантов, учреждение фирмы может занять считанные часы, тогда как ликвидация, конечно, сложнее, но тоже вполне реализуема в разумные сроки. В целом инфраструктура business setup налажена. Это контрастирует, например, с Сингапуром, где получение статуса для иностранного предпринимателя требует соблюсти ряд условий (нанять местных, обосновать пользу и т.п.). В Дубае же бюрократия более приветлива к чужому капиталу.

ОАЭ исторически построены на иммигрантах – около 90% населения страны составляют иностранцы. Поэтому государство предлагает различные визы и виды на жительство под разные запросы: предпринимательские, трудовые, инвестиционные, «золотые визы» на 10 лет и др. Получить резидентство ОАЭ сравнительно нетрудно: часто достаточно зарегистрировать фирму или приобрести недвижимость, после чего выдается вид на жительство (ВНЖ) для заявителя и семьи. Сейчас введена и Golden Visa – 10-летний ВНЖ за инвестиции от 2 млн дирхам (около $550.000) в недвижимость или бизнес.

Консультанты отмечают, что оформить визу – «дело минуты», по их опыту, и визовые квоты весьма либеральны. В отличие от некоторых стран, ОАЭ не требуют, например, обязаться проживать большую часть года в стране или нанимать определенное число местных сотрудников ради поддержания статуса. Кроме того, нанимать персонал (включая иностранный) здесь проще: нет строгих квот на локальных работников (эмиратцев относительно мало, и многие заняты в госсекторе), рабочие визы для ваших сотрудников-экспатов выдаются достаточно рутинно. Для семейного офиса, который может привезти с собой команду специалистов, это серьёзный плюс.

Дубай и Абу-Даби расположены действительно на стыке Европы, Азии и Африки. Из Дубая можно в течение одного рабочего дня созвониться и с Токио, и с Нью-Йорком, не сильно смещая график – временная зона почти посередине. Авиасообщение отличное: крупнейшие хабы Emirates и Etihad соединяют ОАЭ с любым уголком мира прямыми рейсами. Для многих богатых людей, ведущих дела глобально, это важно. Кроме того, Эмираты

предлагают высокий уровень безопасности, инфраструктуры и развлечений. Богатые семьи ценят наличие международных школ, медицинских центров, роскошной недвижимости, ресторанов, шопинга – всего, к чему они привыкли в мировых столицах.

По качеству жизни Дубай сегодня конкурирует с Лондоном, Нью-Йорком, Сингапуром, но при этом имеет ряд уникальных преимуществ (солнце круглый год, море, новые дороги, огромные пространства под застройку и т.п.). Недаром в 2023 году Дубай был признан одним из мировых лидеров по росту населения миллионеров – их число в ОАЭ увеличилось на 68% за десятилетие.

Особым достижением ОАЭ стало создание в Дубае и Абу-Даби финансовых зон (DIFC – Dubai International Financial Centre, ADGM – Abu Dhabi Global Market) со собственными правовыми системами на основе английского общего права. Это означает, что помимо федерального законодательства ОАЭ (основывающегося на континентальном праве и исламских нормах), внутри DIFC/ADGM действуют независимые суды с языком судопроизводства на английском, регулирующие корпоративные, финансовые, трастовые отношения по принципам, понятным западным инвесторам.

В этих зонах разрешено создавать трасты и частные фонды для управления семейным капиталом – институты, которых ранее не было в традиционной правовой системе региона. Теперь же UAE предлагают уникальную комбинацию: страна в целом – классическое гражданско-правовое пространство, но для тех, кому нужно, доступны островки англосаксонской юрисдикции, интегрированные в общую экосистему. Например, богатая семья может зарегистрировать семейный траст или фонд в DIFC, быть уверенной в защите прав через международный суд, и при этом пользоваться налоговыми льготами и статусом резидента ОАЭ.

Наличие знакомых юридических форм (trust, foundation) привлекло многие семьи, которые раньше опасались сложностей шариатского наследования или непривычных законов. Еще 5–7 лет назад таких инструментов в ОАЭ почти не было, а сейчас есть всё – потому поток желающих резко увеличился.

До недавнего времени Эмираты славились полным отсутствием налогов на доходы физических и юридических лиц. Сейчас, с 2023 года, введен корпоративный налог 9%, но он касается только бизнес-прибыли сверх определенного порога, и его ставка все равно одна из самых низких в мире. При этом подоходного налога на физических лиц по-прежнему нет – резиденты ОАЭ не платят налог с доходов, полученных как внутри страны, так и за ее пределами.

Нет также налога на прирост капитала, на дивиденды, на наследство. Таким образом, для богатой семьи переезд в Эмираты часто означает практически безналоговый режим жизни. Многие семьи из Великобритании, Европы рассматривают релокацию именно по этой причине: на фоне повышения налогов на богатых в своих странах (повышение ставок, отмена льгот, ужесточение налога на наследство и т.п.), ставка в 0% выглядит чрезвычайно привлекательно. В самом деле, отмечают консультанты, после объявления Великобританией новых налоговых изменений (например, сокращения возможностей не-домициля и роста налогов для резидентов-домицилей) целый поток состоятельных британцев потянулся в Дубай.

Умеренный налог на прибыль 9% тоже скорее позитивно воспринят бизнес-сообществом: он снял давление со стороны международных организаций, обвинивших ОАЭ в «налоговом рае», и придал системе устойчивость, оставаясь при этом очень низким по глобальным меркам. В результате теперь и корпоративный сектор чувствует себя уверенно – налог есть, но небольшой, предсказуемый и, главное, за него «куплена» репутация юрисдикции.

Правительство Эмиратов целенаправленно развивает страну как глобальный wealth hub. Согласно свежим данным, ОАЭ уже принимают 75% всех семейных офисов Ближнего Востока, причем более половины из них базируются в Дубае. DIFC в 2024 году сообщил о росте числа зарегистрированных компаний на 25% (до 6920) – во многом за счет притока инвестиционных и управленческих фирм. В самом DIFC по словам его СЕО сейчас более 120 семей (крупнейших) и около 800 связанных с ними структур, управляющих суммарно $1,2 трлн активов. Эти цифры впечатляют: Дубай фактически стал наравне с Сингапуром притягивать глобальные family offices. Особенно характерна динамика с клиентами из Индии: 60% индийских UHNW-клиентов планируют диверсифицироваться в ОАЭ, перевезти туда следующее поколение и использовать связку Индия–ОАЭ для глобальных инвестиций. Дубай даже «отобрал первенство у Лондона» в качестве желаемого места жительства и инвестиций для индийских миллиардеров. Отчасти это объясняется географической и культурной близостью, отчасти – более простыми требованиями (в Британию сейчас попасть сложнее).

Также наблюдается миграция самих финансовых специалистов: немало топ-менеджеров банков и управляющих компаний из Сингапура, Гонконга, Лондона сами перебираются в Дубай, чтобы быть ближе к клиентуре, которая переехала или открыла офисы здесь. Руководства DIFC и ADGM признают, что едва справляются с валом заявок – согласования и ответы задерживаются из-за перегрузки спросом. В то же время власти активно инвестируют в инфраструктуру: строят новые дороги (решая, например, проблему пробок около DIFC), расширяют деловые кварталы, совершенствуют законы.

Важный сигнал – ОАЭ стараются не допустить, чтобы репутация страны испортилась из-за притока непрозрачных денег. После начала событий 2022 года был всплеск приезда богатых выходцев из России с наличными средствами, что привлекло негативное внимание мировой прессы. Однако, эмиратские власти быстро навели порядок: счета многим сомнительным лицам заморозили, сделки приостановили, финансовый мониторинг ужесточили.

Сегодня банковская система ОАЭ строго следует правилам ПОД/ФТ (противодействие отмыванию и финансированию терроризма), регулярные инспекции Центробанка и штрафы остужают желание обслуживать грязные деньги. Вы не можете теперь просто прилететь с «чемоданом кеша» и купить недвижимость, как шутили раньше: такие случаи пресекаются. Это сделало среду более прозрачной и предсказуемой для легального капитала.

Введение стандартов CRS (автоматический обмен финансовой информацией) и других глобальных норм также сближает ОАЭ с лучшими юрисдикциями. Для состоятельных семейств, которые заботятся о своей репутации и соблюдении закона, это плюс – они видят, что ОАЭ больше не «Дикий Восток», а нормальное место для цивилизованного ведения дел.

Подводя итоги,

• ОАЭ сегодня предлагают уникальное сочетание преимуществ: очень низкие налоги, простоту и скорость бюрократии, безопасность и инфраструктуру мирового уровня, юридические инструменты для структурирования капитала и благоприятный образ жизни. Недаром их называют «новой Швейцарией на Ближнем Востоке», хотя в чем-то Эмираты ушли даже дальше, создав гибрид традиций Запада и Востока. Конечно, переезд в Дубай не отменяет всех задач – например, нужно планировать налоговое резидентство (чтобы страна исхода не считала вас своим плательщиком), проводить тщательное планирование (не открывать компании наобум, а сначала продумать цели).

Важно: выбор среди множества вариантов в ОАЭ должен диктоваться вашими целями. Не стоит покупать первую попавшуюся офшорную компанию или Golden Visa, не разобравшись, что они вам дают – иначе можно потратить деньги впустую.

• Правильный подход – на месте получить профессиональную консультацию, осмотреться, понять особенности (например, мало кто знает, что для полноценного налогового резидентства ОАЭ нужно проводить в стране не менее 183 дней и получить соответствующий сертификат, иначе ваша «золотая виза» не избавит от налогов дома). Те семьи, которые подходят обдуманно, действительно получают от ОАЭ огромные выгоды: экономию на налогах, защиту активов, удобную глобальную базу.

Именно поэтому, по оценкам Henley & Partners, в 2024 году ОАЭ заняли первое место в мире по чистому притоку миллионеров, и тенденция сохранится. Можно ожидать, что в ближайшие годы Дубай и Абу-Даби окончательно укрепятся как узлы в глобальной сети wealth management, а состоятельные семьи по всему миру будут включать ОАЭ в свой «портфель юрисдикций» наравне с Лондоном, Нью-Йорком или Сингапуром.

Вторая (а то и третья) страна для проживания – теперь не роскошь, а почти необходимость для глобальных богатых. Тема вторых паспортов, «золотых виз» и иных программ инвестиционной иммиграции - одна из самых злободневных сегодня. UHNW-семьи используют разные комбинации резидентств и гражданств, чтобы повысить стратегическую гибкость: свободно путешествовать, выбирать оптимальную налоговую юрисдикцию, обезопаситься от политических рисков на родине и обеспечить детям варианты для будущего. Рассмотрим ключевые направления миграции капитала: США, Европа, Карибский бассейн, а также отдаленные тихие гавани вроде Новой Зеландии.

По его словам, за значительный взнос (упоминалась сумма в $5 млн) иностранный инвестор мог бы сразу получить американское гражданство. Пока это лишь декларация, но уже само ожидание Gold Card заставило многих поторопиться с программой EB-5, ведь $800 тысяч инвестиций выглядят куда привлекательнее, чем безвозвратное пожертвование $5 млн. Можно сказать, что началась «золотая лихорадка EB-5», особенно среди богатых индийцев, стремящихся подать заявки раньше, чем возможные изменения вступят в силу. Спрос подстегивает и тот факт, что с сентября 2024 года в EB-5 тоже ожидаются коррективы (квоты, условия), поэтому многие не хотят откладывать.

Однако, американское резидентство – палка о двух концах для UHNW. Помимо плюсов, оно несет универсальную налоговую обязанность. США – одна из немногих стран, облагающих глобальные доходы своих граждан и держателей грин-карт, где бы они ни жили. Богатые иностранцы это хорошо понимают. Поэтому ключевой вопрос: если появится «Gold Card», будет ли она освобождать от американского мирового налогообложения? . По слухам, сторонники идеи упоминали, что для таких инвесторов сделают исключение и не будут считать их фискальными резидентами (иначе программа просто не привлечет миллиардеров). Если это так, то «золотая карта» может стать супер-хитом – фактически, быстрым путем к американскому паспорту без налогового ярма. Но пока ясности нет, и Трамп лишь объявил об этом в общих чертах.

Дополнительно осложняет картину политическая непредсказуемость: буквально в конце 2023 года он выступил с новой версией travel ban – списком стран, гражданам которых закроют въезд в США . Ситуация меняется, но общий тренд таков: интерес к США как направлению иммиграции у богатых сохраняется, но они стали более расчетливы. Многие ограничиваются получением долгосрочной визы или грин-карты для семьи (ради обучения детей, безопасности), но сами стараются не проводить в США более 120–150 дней в году, чтобы не стать налоговым резидентом. К примеру, если дети учатся в США, родители оформляют им студенческие визы, а себе – 5-летнюю туристическую визу, вместо того чтобы сразу брать грин-карту и «приковывать» себя к налоговой системе США.

Тем не менее, американский рынок заманчив: недвижимость, фондовый рынок, технологические стартапы – многим хочется иметь к ним доступ. Поэтому США остаются ключевой частью пазла глобальной миграции состоятельных лиц.

Европа привлекает богатых своим образом жизни, стабильностью, а также возможностью свободно перемещаться по ~30 странам Шенгенской зоны. Традиционный способ закрепиться в ЕС – программы резидентства за инвестиции («золотые визы») и гражданства за инвестиции. Но последние пару лет принесли перемены: ряд популярных программ закрываются или ужесточаются. Несколько европейских программ закрылись, но появляются другие.

Паспорт, например, Доминики дает безвиз во все Шенгенские страны на 90 дней, в Великобританию на 180 дней, в Сингапур, Гонконг и т.д. Получить его можно за 3–6 месяцев, не выезжая из дома (через уполномоченных агентов). Многие сверхбогатые люди оформляют себе и членам семьи такие паспорта тихо, «про запас». Это выгодно: инвестиций требуется относительно немного, а свобода перемещения значительно увеличивается.

Тем не менее, как показал недавний скандал в Сингапуре, наличие сразу нескольких экзотических паспортов у клиента может вызвать подозрения у властей . В сингапурском деле 2023 года у фигурантов нашли кипрские, вануатские, камбоджийские паспорта (купленные, очевидно, по инвестиционным программам), что стало одним из маркеров отмывания средств. После этого некоторые банки начали тщательнее относиться к клиентам с «необычными» гражданствами.

Карибские страны, в свою очередь, усилили Due Diligence: совместно с ЕС и США они вводят проверки, чтобы не допускать преступников к своим паспортам. Например, Сент-Китс в 2023 обновил правила: теперь требуются обязательное личное интервью для заявителей, а также запретили гражданам России, Беларуси, Ирана подавать на паспорт (под давлением США). Кроме того 🔽

В итоге карибское гражданство остается рабочим инструментом, но воспринимается скорее как дополняющий компонент. Для состоятельных семей из стран со слабым паспортом (например, из Китая, из Ближнего Востока) – это быстрый путь получить глобальную мобильность. А для жителей стран с сильным паспортом – способ оптимизировать планирование (например, при выходе из гражданства США богатые американцы нередко заранее получают Сент-Люсию или Антигуа, чтобы было второе гражданство после отказа от американского).

Важно отметить: второй паспорт не обязательно используется для переезда, часто его держат в ящике стола на случай чрезвычайной ситуации, политических перемен или просто чтобы спокойно путешествовать без виз.

Многие посчитали это слишком сложным, и за первые полгода было подано лишь пару десятков заявок. Этот удаленный тихоокеанский уголок снискал славу «убежища миллионеров» после 2020 года, когда ряд технологических миллиардеров (из США, например) открыто называли Новую Зеландию местом, где хотели бы пережить глобальные катаклизмы. У NZ есть программа инвестора (Active Investor Plus), дающая вид на жительство за значительные вложения. В 2022 году правила ужесточили – требовалось инвестировать от NZ$15 млн (≈ $9 млн) и причем только половину в пассивные активы, остальное – в «активные» (стартапы, венчур). Многие посчитали это слишком сложным, и за первые полгода было подано лишь пару десятков заявок.

Осознав спад интереса, новое правительство Новой Зеландии в апреле 2025 смягчило условия: снизили минимальную сумму до NZ$5 млн для рискованных инвестиций, убрали требование знания английского. Результат не заставил себя ждать: за неполные 3 месяца поступило 189 заявок на новую «золотую визу», что потенциально принесет NZ$845 млн инвестиций в экономику. Причем наибольшее число заявителей – граждане США (85 из 189), далее Китай (26) и Гонконг (24). Это яркое подтверждение: спрос на безопасную гавань вдалеке от геополитических бурь очень высок среди ультрабогатых американцев и азиатов.

Новая Зеландия привлекательна низкой плотностью населения, великолепной экологией, стабильным правительством и англосаксонской правовой системой. Фактически, это идеальное место, чтобы уехать и «жить на ранчо», не опасаясь мировых проблем. Конечно, не все готовы к настолько тихой жизни, но UHNW-сегмент рассматривает NZ как часть плана «Б»: получить резидентство, построить дом и пусть будет, даже если в ближайшие годы не переедем. В этом плане NZ конкурирует с Австралией (у которой есть Significant Investor Visa за A$5 млн, но она тоже стала менее популярна), а также с вариантами типа Канада (сейчас прямо программы нет, но Квебек обсуждает перезапуск). В связи с этим аналитики упоминают феномен «убежищ последнего шанса»: богатые люди хотят зарезервировать место в стране, которую считают спокойной гаванью на случай глобальных кризисов. Новая Зеландия – как раз такой вариант. Сейчас, когда она вновь открылась для инвесторов, можно ожидать, что UHNW по всему миру ринутся подавать заявки, пока условия благоприятны.

Помимо вышеперечисленных, состоятельные семьи используют и другие возможности. Например,

• 🇦🇪 ОАЭ – о которых мы говорили – дают 10-летнее резидентство за инвестиции, по сути тоже тип «golden visa», только без гражданства (эмиратский паспорт получить практически невозможно, да и не нужно, учитывая и так отсутствие налогов для резидентов).
• 🇦🇺 Австралия все еще привлекает бизнесменов из Азии, хотя ужесточила свой режим (обсуждается даже отмена программы SIV из-за низкой эффективности).
• 🇨🇦 Канада закрыла федеральный иммиграционный инвестор в 2014, но миллиардеры обходят это через стартап-визы или релокацию бизнеса, а также через провинциальные программы предпринимателей.
• 🇬🇧 Великобритания отменила Tier 1 Investor Visa в 2022, но богатые иностранцы продолжают приезжать по другим категориям – открывая филиалы своих компаний (виза представителя), имея древние родовые корни (виза по происхождению), либо через гражданство Евросоюза, если успели получить его.
• 🇨🇭 Швейцария предлагает богатым пакетное налогообложение (Планфикс – lump-sum tax), где вместо уплаты налогов с доходов вы договариваетесь на фиксированную сумму в год, в обмен на ВНЖ – этой опцией пользуются сотни UHNW (особенно из Великобритании и ЮАР).

Азия содержит два ключевых финансовых оазиса для богатых – Сингапур и Гонконг. Оба играют роль ворот в азиатские рынки и традиционно привлекают состоятельных людей благоприятными условиями. Но ни одна из этих юрисдикций не застыла на месте: меняются правила, требования и общая ситуация, что вынуждает UHNW-семьи корректировать свои стратегии.

Небольшой город-государство за последние 10 лет пережил настоящий бум UHNW-миграции. Правительство активно поощряло размещение семейных офисов (single family offices, SFO) – и результат впечатлял: по некоторым данным, создано порядка 1500–1800 семейных офисов, особенно на волне после ковида. Сингапур предоставлял им существенные льготы: например, освобождение от налогов на инвестиционные доходы по режимам Section 13O/13U, если выполнить условия (размер активов, траты на местную экономику). Эти стимулы привлекли множество миллионеров, включая из Китая, Индии, Индонезии.

Однако столь быстрый наплыв не прошел безоблачно. В 2023 году страну потряс громкий скандал с отмыванием денег: была раскрыта преступная сеть выходцев из Китая, осевших в Сингапуре и хранивших там более S$1 млрд нелегальных средств. Полиция арестовала 10 человек и изъяла колоссальные активы – наличность, недвижимость, машины, драгоценности. Важная деталь: у задержанных не было сингапурского гражданства, они имели иностранные паспорта (в т.ч. Кипра, Камбоджи, Турции, Вануату – все приобретенные через инвестиционные схемы). Этот случай заставил власти пересмотреть излишне либеральный подход. Правительство осознало необходимость разборчивее подходить к тому, кого пускаем и кому даем льготы». Фактически, Сингапур включил паузу: не закрывая двери, он начал тщательнее фильтровать новых богатых резидентов.

Тем не менее, Сингапур остается чрезвычайно привлекательным. Это не изменилось: налоги крайне низкие (максимум 22% НДФЛ, корпоративный эффективный ~17%, нет налогов на зарубежный доход, если не переводить в страну, нет капитальных налогов и наследства). Финансовая система первоклассная – частные банкиры, фонды, сервис высокого уровня на русском, китайском, любом языке. Для семей, которые уже обосновались, уходить смысла мало. И действительно, отмечают, что исхода из Сингапура нет, скорее просто приток стал более выборочным.

Там до сих пор не хватает квалифицированных кадров в финансовой сфере – спрос на толковых сотрудников превышает предложение, что косвенно говорит, что индустрия wealth management продолжает расти. Так что стратегия Сингапура – «поумерить аппетит, но сохранить лидерство». Скорее всего, в долгосрочном плане они продолжат привлекать самых качественных UHNW, но в меньших количествах, поддерживая социальный баланс.

Гонконг после политических потрясений 2019–2020 и строгих ковид-ограничений понес потери – некоторые богатые семьи и профессионалы уехали в Сингапур, Британию, Канаду. Тем не менее, с 2023 года, после отмены карантина, Гонконг активно пытается вернуть статус азиатского финансового хаба.

Реальные наблюдения показывают: в Гонконг возвращается народ. Отменили жесткий карантин – и многие, кто временно уезжал (в ту же Сингапур или родные страны), вернулись. Появились новые приезжие – не только из материкового Китая, но и из Юго-Восточной Азии, и даже из Запада. Город по-прежнему имеет уникальные плюсы: отсутствующий налог на прирост капитала и зарубежный доход, символические 15% налог на заработки, нет НДС, простота корпоративного налога (16,5%) – по совокупности налоговая нагрузка одна из самых низких в мире. И, в отличие от Сингапура, Гонконг не ограничивает срок резидентства вне страны: получив статус постоянного жителя, человек может жить где угодно, лишь бы раз в 3 года появляться на несколько дней – и сохраняет права.

Это ценят глобальные семьи: можно иметь «тихий гавань» в Гонконге, но быть мобильным. Многие клиенты, даже обзаведясь вторыми резиденциями в Дубае или Европе, не бросают HK/SG паспорт или ПМЖ, а сохраняют, поскольку «никто не хочет терять такую низконалоговую юрисдикцию». Действительно, покидают Сингапур/Гонконг немногие, а вот иметь дополнительный плацдарм в ОАЭ – это пожалуйста, но при этом сохранить базу в Азии.

Интересная мысль была высказана: «Раньше клиент выбирал одну точку – Гонконг или Сингапур, теперь многие хотят и то, и другое, а может еще и Дубай». Богатые семьи больше не думают категориями «куда бы мне эмигрировать навсегда» – они думают о портфеле локаций. Например, держать бизнесы в Гонконге (для взаимодействия с Китаем), семью частично в Сингапуре (для образования детей и региональной диверсификации), а еще зарегистрировать семейный траст в Дубае (для налоговой оптимизации и времени на Западе). Каждая юрисдикция имеет свои сильные стороны, и клиенты хотят получить лучшее от всех миров. Это требует тонкого структурирования: где платить налоги, где проводить дни, как состыковать правовые системы. Но именно так и поступают UHNW-семьи, оперирующие на международном уровне.

Сингапур и Гонконг это понимают и потому стараются не проиграть гонку привлекательности. Например, Сингапур хоть и ужесточил вход, но не вводит никаких налогов на богатство и по-прежнему приветствует реальных инвесторов. Гонконг, подстегиваемый конкурентом, предложил даже постоянный вид на жительство за крупную инвестицию – ранее такого не было. Оба места в итоге сохранили свои позиции: Сингапур – №1 в Юго-Восточной Азии, Гонконг – ворота в Китай. А новый игрок – Дубай/Абу-Даби – скорее дополняет их, перетянув часть ближневосточного и индийского капитала, но не азиатского. В таблице Henley & Partners по чистой миграции миллионеров за 2023 год, например, Сингапур в плюсе (+3500), Гонконг тоже в плюсе (+2100), пусть и меньше. Это говорит о том, что оба продолжают привлекать богатых больше, чем теряют, даже после всех событий.

Изнутри своей деятельности мы не можем не замечать сдвиг в отношении состоятельных клиентов к профессиональному финансовому совету, особенно на примере Индии. Если раньше многие богатые семьи (не только в Индии, но там особенно) предпочитали решать вопросы управления капиталом в узком кругу, то сейчас наблюдается рост спроса на квалифицированных консультантов и готовность платить за экспертные услуги.

Традиционный подход богатых индийских семей в прошлом можно было охарактеризовать так: «у нас есть свой надежный бухгалтер/аудитор (CA), он же решает и вопросы наследства, и налоги, и инвестиции, и мы ему доверяем». Долгое время даже очень крупные семьи не привлекали внешних юристов или налоговых консультантов – считалось, что внутренних ресурсов достаточно. Причины понятны: частично стремление к конфиденциальности (чужих к секретам не пускать), частично экономия (зачем платить дорогим фирмам, когда можно нагрузить своего наемного бухгалтера). К тому же еще 15–20 лет назад масштабы и сложность задач были иными: инвестиции ограничивались недвижимостью и банковскими депозитами, бизнес чаще локальный, и глобальных амбиций у многих не было.

Однако время изменилось. Новое поколение предпринимателей – особенно в технологическом секторе – разбогатело быстро и в молодом возрасте, часто обучаясь или работая за рубежом. Эти люди иначе смотрят на услуги: они готовы привлекать лучших, ценят специализированные знания и не ждут, что кто-то будет помогать им бесплатно. В Бангалоре (столице IT) появилось много «первопоколенных» миллионеров, которые не имеют устоявшихся семейных традиций ведения дел и потому сразу нанимают профессиональных wealth-менеджеров, юристов по трастам, налоговых консультантов – «даже если это стоит денег, они считают это инвестицией в свое спокойствие». Со временем и старые семейства тоже начали перенимать эту привычку. Во многом благодаря давлению молодых наследников: дети магнатов учатся в западных университетах, где им прививается культура работы с финансовыми планировщиками, они видят, как зарубежные семьи нанимают целые команды консультантов (юридических, инвестиционных, арт-советников и т.д.). Вернувшись, эта молодежь говорит родителям: «Нужно делать как там, нам нужны современные решения и стандарты». В итоге даже консервативные династии постепенно открываются к тому, чтобы обратиться в крупный семейный офис или международную юридическую фирму для сложных вопросов.

Индустрия финансовых услуг для богатых в Индии отвечает на спрос. Еще 15–20 лет назад понятия «семейный офис» практически не существовало в стране – сейчас же возникают специализирующиеся бутики, отделы в банках, консалтинговые группы. Конечно, не все гладко: например, институт доверительного управления (trust services) еще молод – первые частные трастовые компании появились лишь в начале 2000-х, и они работают по наследственному законодательству 19-го века ! Закон архаичен (например, содержит нормы, что замужняя женщина не может быть доверительным управляющим – атавизм), судов по прецедентам почти не было, практика только формируется. Тем не менее уже сейчас индийские семьи создают трасты и фонды для наследования, активно перенимая западные практики.

Еще одна тенденция – привлечение зарубежных экспертов: если дома нет нужной компетенции, семьи не стесняются заказывать ее из Лондона, Нью-Йорка, Сингапура. Мы знаем пример, как для разрешения спора об искусстве индийская семья наняла британскую компанию Art Discovery, специалистов которой привезли в Индию провести экспертизу, потому что ни одна индийская лаборатория не обладала такими навыками. Раньше подобное и представить было трудно – сейчас уже нет. Также нанимают западных консультантов по вопросам семейной конституции, медиации конфликтов, обучения наследников.

В результате складывается более интернациональный уровень обслуживания богатых клиентов. Если раньше типичная консультация ограничивалась советом личного бухгалтера или менеджера банка, то теперь на одну семью может трудиться команда из разных стран. Все чаще проводятся совместные консультации: к примеру, по видеоконференции собираются индийский юрист семьи, американский налоговый эксперт (если дети учатся или работают в США), эмиратский консультант по резидентству (если семья планирует базу в Дубае), может подключиться специалист по образованию или филантропии. Все вместе обсуждают комплексно ситуацию клиента и вырабатывают согласованный план. Эта коллаборативная модель – относительно новое явление, но очень востребованное, ведь задачи у UHNW-семей стали мультидисциплинарными. По сути, финансовый советник превращается в «генерального подрядчика» для семьи, привлекая узких специалистов по мере необходимости.

В Индии рынок консультирования UHNW еще формируется, однако его потенциал огромен. В стране уже более 1.000 лиц с состоянием $100+ млн и свыше 100 миллиардеров. Их потребности выходят за рамки стандартного private banking. Многие ситуации уникальны – как, например, сочетание индийского регулирования и глобальных требований. Вспомним хотя бы случай с Gift City: семьи получили там лицензии на family office, но столкнулись с неясностью правил, и без продвинутого юридического сопровождения им не разобраться. Или ODI-структуры – нужно лавировать, чтобы не нарушить ничего. Всё это создаёт огромный спрос на финансовых юристов, налоговых консультантов, специалистов по трансграничному структурированию. Фирмы расширяют штат, банки запускают отделы family advisory, крупные иностранные игроки тоже заходят на рынок через партнерства.

Конечно, качество услуг пока неравномерное. Стоит признать, что пока что найти по-настоящему компетентного советника UHNW в Индии до сих пор сложно – их десятки, но не сотни. Но это тоже меняется: крупные семьи начинают отправлять своих наследников учиться wealth management за рубеж, чтобы они вернулись и сами разбирались в теме. Появляются и образовательные программы, и ассоциации семейных офисов, проходят конференции – формируется профессиональное сообщество.

В завершение дискуссии прозвучала мысль, что через 10 лет картина будет совсем иная. То, что сегодня в новинку – оплата часов юриста за составление семейной конституции или привлечение внешнего арбитра для урегулирования спора между родственниками – станет рутиной. Состоятельные клиенты больше не будут шарахаться от слов «консультационный счет» или торговаться за каждую копейку, как раньше. Они научатся смотреть на эти услуги как на часть сохранения и умножения своего наследия. А сами консультанты подтянут стандарты до мировых, опираясь на лучший опыт Лондона, Цюриха, Нью-Йорка.

Вывод: культура управления частным капиталом в Индии (да и в целом на развивающихся рынках) дозревает до уровня развитых стран. Богатство глобализуется, кейсы усложняются, значит без экспертов не обойтись. И клиент, и консультант проходят путь профессионализации. В конечном счете выигрывают обе стороны: семьи получают качественные решения и спокойствие, а советники – заслуженное вознаграждение и долгосрочные отношения с клиентами.

Глобализация состоятельных семей – сложный, многогранный процесс, затрагивающий аспекты права, налогов, инвестиций и личной жизни. Мы видим, как богатые люди из таких стран, как Индия, стремятся вывести капитал за рубеж легальными способами, одновременно заботясь о «запасном аэродроме» в виде второго гражданства или резидентства. Появляются новые финансовые зоны вроде индийского Gift City, призванные удержать капитал, создавая офшорные условия на оншорной территории, хотя их эффективность еще предстоит доказать.

Одновременно традиционные тихие гавани – Сингапур, Гонконг, Швейцария – адаптируются к притоку сверхбогатых мигрантов: где-то вводят селективность и более строгий контроль, чтобы не расплескать доверие населения, как это делает Сингапур, а где-то, как Гонконг, напротив, щедро открывают двери в попытке вернуть утраченных клиентов. На авансцену вышли новые игроки: Объединенные Арабские Эмираты превратились из просто богатой страны в полноценный международный финансовый центр, конкурирующий за семейные офисы и миллиардеров, предлагая уникальное сочетание – нулевые налоги, легкость ведения дел и высокое качество жизни. Новая Зеландия, к которой раньше относились лишь как к экзотическому уголку, теперь активно вербует миллионеров, рекламируя себя как надежный тыл в неспокойном мире – и находит отклик у американской и азиатской элиты .

Налоговые и регуляторные изменения в крупнейших державах также существенно влияют на стратегии UHNW-семей. Планируемые меры США – налог на переводы и «реталиационный» налог на иностранцев – заставляют подумать о том, как и где держать активы, чтобы не попасть под удары фискальных новшеств. Европа ужесточает натурализацию инвесторов, но остаются лазейки для тех, кто очень хочет. В то же время каждое изменение – будь то Brexit, санкции, пандемия – ведет к тому, что богатые семьи стремятся иметь несколько опций на случай любых потрясений.

Главный вывод – диверсификация во всем: в инвестициях (география, активы), в юрисдикциях (несколько резидентств), в валютах, и даже в экспертизе (команда советников из разных стран). Такой подход позволяет смягчать риски: если одна страна введет налог, часть активов защищена в другой; если где-то политическая нестабильность, у семьи есть дом и статус в безопасном месте. Мир все больше фрагментируется политически, но для глобально богатых он по-прежнему един – просто играть на этой «шахматной доске» стало труднее, нужны продуманные ходы.

Мы видим, что состоятельные семьи готовы к этим вызовам: они учатся мыслить на шаг вперед. Инвестиционные стратегии строятся с учетом шума – отфильтровывая краткосрочные колебания, фокусируясь на сохранении капитала на поколения. Регуляторные риски мониторятся – будь то новые налоги США или правила ОЭСР, их стараются предусмотреть и встроить в модель управления капиталом.

Юрисдикционная гибкость стала неотъемлемой: богатый человек 21-го века может за год побывать гражданином мира, погостив в шести странах и нигде не задержавшись слишком надолго, либо, наоборот, выбрать постоянное тихое прибежище, но с возможностью мгновенно улететь, когда надо. Всё это – новая норма для UHNW.

Наконец, подводя итог, стоит подчеркнуть значение профессионального сопровождения. Как никогда ранее, богатые семьи осознают ценность знаний и опыта. Они окружали себя лучшими – не только дворцами и машинами, но и лучшими мозгами. Команда доверенных советников – финансовых, юридических, налоговых – теперь столь же важна, как и инвестиционный портфель. Ведь от правильной структуры владения или своевременного совета может зависеть сохранность миллионов, а то и сама возможность передать бизнес детям без потерь и конфликтов .

Глобальный мир богатства продолжает быстро меняться. Но общая тенденция такова: UHNW-семьи становятся гражданами мира в полном смысле – они не привязаны насмерть к одной юрисдикции, они используют возможности различных стран, чтобы защитить и приумножить свое состояние. Для государств это одновременно вызов и шанс: нужно создать привлекательные условия, но и удержать контроль. Для самих семей – это нелегкий пазл из законов и культур, но при грамотной сборке он дает им бесценное – устойчивость, свободу и уверенность, что каким бы ни были глобальные бури, их капитал и наследие под надежной защитой.